Ricardo Reis aconchega a gabardina ao corpo, friorento, atravessa de cá para lá, por outras alamedas regressa, agora vai descer a Rua do Século, nem sabe o que o terá decidido, sendo tão ermo e melancólico o lugar, alguns antigos palácios, casas baixinhas, estreitas, de gente popular, ao menos o pessoal nobre de outros tempos não era de melindres, aceitava viver paredes meias com o vulgo, ai de nós, pelo caminho que as coisas levam, ainda veremos bairros exclusivos, e só residências, para a burguesia de finança e fábrica, que então terá engolido da aristocracia o que resta, com garagem própria, jardim à proporção, cães que ladrem violentamente ao viajante, até nos cães se há-de notar a diferença, em eras distantes tanto mordiam a uns como a outros.
Рикардо Рейс зябко запахивает плащ, сворачивает на другую аллею и возвращается: он решил пройти по улице Секуло, сам не зная, что его подвигло на это решение, ибо место пустынно и уныло - несколько старинных палаццо рядом с низенькими домиками бедноты: что ж, по крайней мере, в прежние времена знатные люди не отличались чрезмерной щепетильностью и не гнушались соседства плебеев - нам с вами не позавидуешь: если так и дальше пойдет, мы еще увидим кварталы-"эксклюзив", сплошь состоящие из особняков, населенные промышленной и финансовой буржуазией, вытеснившей и проглотившей последних аристократов, с собственными гаражами, с садами соответствующего размера, со сторожевыми псами, яростно облаивающими прохожего - даже и собак коснутся перемены, ибо в прошедшие времена исправно драли они и богатого, и бедного.